"Вера, таинства и единство Церкви"

Бари, 1987 г.

Состав международной смешанной
богословской комиссии

Католические участники комиссии

Кардинал Иоганн Г.М. Виллебрандс, председатель Секретариата по единству христиан. (Сопредседатель Комиссии).

Кардинал Салваторе Паппалардо, архиепископ Палермский.

Кардинал Роже Эчегарэй, председатель Комиссии «Справедливость и Мир».

Кардинал Ф. Веттер, архиепископ Мюнхенский и Фрейзингский.

Монсеньор Николас Фосколос, архиепископ католиков в Афинах.

Монсеньор Мариано Маграцци, архиепископ Барский.

Монсеньор Степан Мирослав Марушин, секретарь Св. конгрегации по Восточным Церквам.

Монсеньор Ион Робу, апостольский администратор Бухарестский.

Монсеньор Жорж Аби-Садер, маронитский епископ.

Монсеньор Уильям Кеелер, епископ Аррисбургский и председатель экуменической комиссии Ассамблеи католических епископов в С.Ш.А.

Свящ. Петер-Ханс Кольвенбах, Генерал Общества Иисуса.

Свящ. Пьер Дюпре, секретарь Секретариата по единству христиан.

Монсеньор Мигеле Маккароне, председатель Понтификального комитета исторических наук.

Свящ. Жан Корбон, Бейрут

Проф. свящ. Фредерик Мак-Манус, католический университет Америки.

Проф. свящ. Димитрий Салахас, Афины.

Свящ. Эрнст Зуттнер, профессор патрологии и восточного богословия Венского университета.

Свящ. Герман Фогт, профессор патрологии Тюбингенского университета.

Свящ. Эммануел Ланнь, бенедиктинец.

Свящ. Жан М.Р. Тийар, доминиканец, профессор доминиканского богословского факультета в Оттаве.

Свящ. Андрэ де Алле, францисканец, профессор патрологии и восточного богословия Лувенского университета.

Свящ. Джон Ф. Лонг, Общества Иисуса, Папский институт, Рим.

Свящ. Вацлав Хриневич, облат Марии Пречистой, профессор Люблинского университета.

Свящ. П. ван дер Аальст, августинец Успения Б.М., профессор восточного богословия Неймегенского университета.

Доктор Витторио Пери, Апостольская библиотека, Ватикан.

Сосекретарь комиссии: Монсеньор Ф. Фортино, заместитель секретаря по единству христиан.

Православные участники комиссии

Вселенский Патриархат:

Высокопреосвященнейший Стилианос, греческий православный архиепископ Австралии.

Высокопреосвященнейший Иоанн Зизиулас, Митрополит Пергамский.

Александрийский Патриархат:

Высокопреосвященнейший Дионисий, митрополит Мемфисский.

Профессор Стилианос Пападопулос.

Антиохийский Патриархат:

Высокопреосвященнейший Элиас, митрополит Бейрутский.

Профессор О. Клемен. (Париж).

Иерусалимский Патриархат:

Высокопреосвященнейший Германос, митрополит Петерский.

Профессор Георгий Галитис.

Сербский Патриархат:

Преосвященнейший Савва, епископ Шумадийский.

Профессор Стоян Гошевич, профессор факультета теологии в Белграде. (Сосекретарь комиссии).

Румынский Патриархат:

Высокопреосвященнейший Антоний, митрополит Трансильванский.

Профессор свящ. Думитру Раду, Бухарестский богословский институт

Болгарский Патриархат:

Преосвященнейший Иоанн, епископ Драговицкий.

Свящ. Николай Шуваров.

Кипрская Церковь:

Высокопреосвященнейший Хрисанф, митрополит Морфский.

Г-н Макариос Папахристофору.

Элладская Церковь:

Высокопреосвященнейший Хризостом, митрополит Перистерийский.

Профессор Федор Зисис, Салоникский университет.

Польская Церковь:

Архииерей Николай Ленчевский, Варшава.

Финляндская Церковь:

Свящ. Матти Сидоров.

Преосвященнейший Спиридон, епископ Апамейский.

Предисловие

Мы живем в эпоху возрастающего международного пространства, стремительно расширяющейся всемирной ойкумены, объединяемой множеством политических, экономических, культурных, религиозных организаций в универсалистскую цивилизацию. Уже говорят о едином информационном пространстве, и не так уж много нужно для того, чтобы преодолеть огромное расстояние от одного полушария до другого - всего лишь несколько минут, и вы говорите из Москвы с Нью-Йорком, из Рио с Парижем. Мир как никогда пронизан множеством связей, охвачен сетью массовых коммуникаций. Мир все больше сжимается, все короче становятся расстояния, все быстрее бежит время.

В этом ускоряющемся сжатии мира есть своя правда, в нем - неудержимый порыв к всемирному объединению. Но в этом утеснении мира живущие в нем как будто бы вовсе и не становятся ближе. Наряду с этим - увы, пока только внешним! - стремлением к объединению одновременно обнаруживается тенденция к разрушению глубинных связей и единых корней сотворенного Богом человечества. Даже христианская цивилизация, в которой так мало цивилизированного, раздираема ненавистью, расколами, войнами - примеров тому достаточно: Балканы, Ольстер...

Грех разделения разрывает христианское человечество. Национальная ненависть и конфессиональная нетерпимость затмевают тайну Богочеловечества, препятствуют исполнению заповедей любви Христовой.

И все-таки мы продолжаем исповедовать нашу веру во единую, Святую, Соборную и Апостольскую Церковь, и сознавая историческую разделенность христиан, ежедневно возносим молитву «о мире всего мира, благостоянии Святых Божиих Церквей и соединении всех». «Разве разделился Христос,» - повторяем мы за апостолом Павлом (1 Кор 1:13). Разве может разделиться Христос, спрашиваем мы себя сейчас, Христос, «не сшитый» хитон которого никогда не может быть разорван человеческим грехом (Ин 19:23)?

Божественное откровение о неразрушимом единстве Церкви, выраженное в словах Спасителя «да будут все едино», требует от нас ответственности и трезвости веры на пути к этому единству, в осмыслении конфессиональных различий в духе открытости и терпимости. И не узнаем ли мы глубже самих себя в этом примиряющем диалоге, в этом братском общении?

Грех разделения Церквей может быть преодолен не только и не столько в осознании взаимных противоречий, заложенных в исторической природе Церкви - помните? - «надлежит быть и разномыслиям между вами» (1 Кор. 11:19), сколько в вере в примиряющего всех Господа. Болезнь разделения возможно исцелить только любовью Божией и благодатью Духа Святого. В этом вечном веянии святого Духа, во вдохновении Пятидесятницы, сможем мы во всей полноте обрести богатство и своеобразие друг друга в едином Духе, некогда объединявшем двенадцать апостолов в Иерусалиме, и поныне едином для всех христиан.

«Не человеческими силами совершится соединение, - писал Николай Бердяев, - оно окончательно совершится действом Духа Святого, когда час для этого настанет». Действительно, полнота вселенского христианства может быть достигнута только в эсхатологической перспективе, «доколе все придем в единство веры и познания Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова» (ЕФ 4:13). Мы продолжаем верить в чаемое объединение в Духе Святом и вслед за Вселенским Патриархом Афинагором с надеждой повторим слова: «Соединение будет чудом, но чудом, свершившимся в истории. Впрочем, начиная со дня Пятидесятницы, мы пребываем в конце времен...»

Во втором документе международной смешанной богословской Комиссии совместного диалога между Католической и Православной Церковью рассматривается взаимосвязь между «Верой, Таинствами и единством Церкви». Этот Документ тесно связан с опубликованном в Мюнхене в 1982 г. тексте: «Тайна Церкви и Евхаристии в свете тайны Святой Троицы». Именно изучение церковных таинств позволяет лучше осмыслить проблемы диалога для их положительного решения.

Игумен Игнатий (Крекшин)
Настоятель Богородице - Рождественского Бобренева Монастыря

Отец Бертран (Жефрен)
Бенедиктинский монастырь Мениль-Сен-Лу

Введение

1. После нашего заседания в Мюнхене в 1982 году и в соответствии с Планом, принятым нашей комиссией в ходе ее первого заседания на Родосе в 1980 году настоящая, четвертая, сессия комиссии приступила к рассмотрению вопроса об отношениях между верой и общением в таинствах.

2. Как уже было сформулировано в принятом на Родосской сессии Плане нашего диалога, единство в таинствах и особенно в таинстве Святой Евхаристии предполагает единство в вере. Однако этот принцип, приемлемый в целом, поднимает несколько важных вопросов, требующих особого рассмотрения. Сводится ли вера к следованию формулировкам или она также есть нечто другое? Вера, как дар Божий, должна рассматриваться как установка разума, сердца и воли христианина. В своей глубинной реальности вера есть также событие церковное, осуществляемое и исполняемое в своем литургическом и особенно евхаристическом выражении - в Церкви и через Церковь. Этот - церковный и литургический - характер веры требует особенно серьезного рассмотрения.

3. Учитывая эту важнейшую особенность веры, следует подтвердить, что она должна рассматриваться как предварительное условие, уже совершенное само по себе, предшествующее участию в таинстве Святого Причащения, а также, что вера возрастает в таинстве Причащения, которое является выражением жизни самой Церкви и средством духовного возрастания каждого из ее членов. Этот вопрос необходимо поставить во избежание однобокого подхода к проблеме веры как условия единства. Данный вопрос не должен, однако, затмевать того факта, что именно вера является таким условием, и поэтому общение в таинствах невозможно без единства веры как в широком смысле, так и в плане догматических формулировок.

4. Помимо вопроса о вере как необходимом условии участия в таинстве Причащения, в дальнейшем тесно связанной с этим таинством, в соответствии с Планом диалога мы также рассматривали на наших совещаниях взаимосвязь между так называемыми «таинствами вхождения в Церковь» (т.е. Крещением, Конфирмацией или Миропомазанием и Евхаристией) и их связь с проблемой единства Церкви. С этой точки зрения необходимо выяснить, сводится ли различие между двумя нашими Церквами лишь к вопросам богослужебной практики или же существуют расхождения в плане вероучительном; при этом мы не должны забывать, что богослужебная практика и учение Церкви тесно связаны между собой. Должны ли мы рассматривать эти три таинства как три ступени единого таинства или же как три автономных действия? Следует также поставить вопрос о том, не связаны ли различия в литургической практике «таинств вхождения в Церковь» двух традиций с расхождениями в плане вероучения, что могло бы оказаться серьезным препятствием на пути к единству.

I. Вера и общение в таинствах

5. Веру можно рассматривать лишь как нераздельный синтез дарованного Богом откровения и ответа человека, принимающего этот дар. Это синергия благодати Божьей и свободы человеческой. Местом их соединения является Церковь. Именно в ней истина, явленная в откровении, передается в соответствии с Апостольским Преданием на основании Евангелия, через Вселенские Соборы, литургическую жизнь, Отцов Церкви и действует через членов Тела Христова. Вера Церкви являет собой норму и критерий личной веры. Рождаясь не в результате логических выкладок или логической необходимости, вера является плодом действия благодати Святого Духа. Апостол Павел получил благодать «к послушанию веры» (Рим. 1:5). Святитель Василий Великий говорит: «Вера предшествует рассуждениям о Боге, вера не есть доказательство. Вера, будучи выше логических методов, приводит к согласию. Вера не рождается из геометрической необходимости, но из энергий Святого Духа» (Беседа на Пс. 115:1).

6. Каждое таинство предполагает и выражает веру Церкви, которая его совершает. Поистине, в таинстве Церковь не просто исповедует и выражает свою веру - она являет присутствие тайны, которую совершает. Дух Святой являет Церковь как Тело Христово, Он созидает и взращивает ее. Подобным же образом через свои таинства Церковь питает и развивает общение веры между ее членами.

1. Истинная вера - Божественный дар и свободный ответ человека.

7. Вера есть дар Святого Духа. Верою Бог устрояет спасение. Через веру человечество постигло Тайну Христа, созидающую Церковь и передаваемую Церковью через Духа Святого, в ней обитающего. Церковь может лишь передать то, что привело ее к жизни. Итак, есть лишь Тайна Христа и дар Божий, единственный, полный и непреложный (Рим. 11:29). Что касается содержания веры, то оно включает в себя всю полноту вероучения и церковной практики, имеющих отношение к делу спасения. Догмат, образ жизни христианина и литургическая жизнь соединяются в единое целое и образуют сокровищницу веры. По замечательному выражению преподобного Иоанна Дамаскина, считавшего теоретическую и практическую сторону веры неотделимыми друг от друга, «вера совершается через все то, что законоположено Христом : веруя делом, живя благочестиво и исполняя заповеди Того, Кто обновил нас. Ибо тот, кто не верует согласно с преданием Кафолической Церкви, или кто через постыдные дела имеет общение с дьяволом - неверен» (Точное изложение православной веры, IV, 10, 83).

8. Дарованная Богом вера, которую возвещает Церковь, провозглашается, переживается и передается в видимой поместной Церкви, находящейся в общении со всеми поместными Церквами, рассеянными по всему миру, то есть с Кафолической Церковью всех времен и всех концов земли. Человек соединяется с Телом Христовым через «койнонию» с видимой Церковью, которая через жизнь в таинствах и через Слово Божье питает веру человека и через которую действует в нем Дух Святой.

9. Таким образом можно сказать, что дар веры существует в единой Церкви в конкретной исторической ситуации, определяемой средой и временем, - во всех верующих вместе и в каждом из них в отдельности - под водительством пастырей. Человек всегда должен оставаться верен этому дару веры, к какому бы языку он ни прибегал и какими бы культурными и историческими формами для выражения веры он ни пользовался. Разумеется, не следует полагать, что вся полнота и богатство Тайны, явленной во Христе Иисусе, Исчерпывается выражением истинной веры, переданным и пережитым в совершении таинств. Однако можно сказать, что несмотря на всю ограниченность как самих формулировок, так и людей, принимающих их, это выражение веры открывает доступ к целостной истине явленной веры, то есть к полноте спасения и жизни в Святом Духе.

10. Согласно тексту Послания к Евреям, «вера есть твердое убеждение в том, на что мы надеемся, подтверждение того, чего мы не видим» (11;1). Она является проводником Божественной благодати. Веру можно понимать и как некое экзистенциальное доверие силе и любви Божьей, через принятие эсхатологических обетовании, исполнившихся в Личности Господа Иисуса Христа. Но как сказано в том же Послании к Евреям, вера требует и определенного отношения к бытию и к миру. Это отношение проявляется в готовности принести в жертву свою собственную волю и отдать свою жизнь за Бога и за людей, как сделал это на кресте Христос. Вера приобщает к свидетельству Христа и к «облаку свидетелей» (12:1), осеняющему Церковь.

11. Итак, вера предполагает осознанный и свободный ответ со стороны человека и непрерывное изменение сердца и ума. Следовательно, вера есть внутреннее изменение и преображение, вера дает возможность пребывать в благодати Святого Духа, обновляющего человека. Вера стремится переориентировать человека на реалии грядущего Царства, которое уже сейчас начинает преображать реалии этого мира.

12. Вера приводит к крещению и к жизни в таинствах, которая следует за крещением. Через крещение мы участвуем в смерти и в воскресении Иисуса Христа (Рим. 6). С него начинается возрастание, которое продолжается всю христианскую жизнь.

2. Литургическое выражение веры

13. В Церкви, по преимуществу именно в таинствах, вера живет, передается и исповедуется. В византийской литургической традиции в первой молитве при оглашении просят Господа за оглашаемого: «Исполни его верой, надеждой и любовью к Тебе, дабы познал он, что Ты - единственный истинный Бог с Единородным Твоим Сыном Господом нашим Иисусом Христом и Духом Твоим Святым». Подобен этому и вопрос, с которым Церковь обращается к приступающему к крещению в латинской литургической традиции: «Чего просишь ты у Церкви?» - «Веры», - отвечает крещаемый. «Что дает тебе вера?» - «Жизнь вечную».

14. Обе наши Церкви выражают свою позицию в этой области следующей аксиомой: «Закон молитвы - закон веры» (Lex orandi, lex credendi). Для них литургическая традиция является точным выражением Откровения и, благодаря этому, критерием исповедания истинной веры. Именно через литургическое выражение веры наших Церквей непрестанно передаются соединенные вместе свидетельства Отцов и Вселенских Соборов, являющиеся для народа церковного надежными проводниками веры. Независимо от различия в богословском выражении, это свидетельство, которое само по себе ясно выражает «керигму» Священного Писания, проявляется в ходе литургического собрания. Со своей стороны, ясно провозглашенная вера питает литургическую молитву народа Божьего.

3. Святой Дух и таинства

15. Таинства Церкви есть «таинства веры», в которых Бог Отец исполняет прошение эпиклезы, в которой Церковь выражает свою веру через молитву о ниспослании Святого Духа. Отец посылает Своего Святого Духа, который вводит в полноту спасения во Христе. Сам Христос устрояет Церковь как Тело Свое. Святой Дух созидает Церковь. Нет ни одного дара в Церкви, который бы не был даром Святого Духа (Василий Великий, PG 30, 289). Таинства - это дар и благодать Святого Духа, передаваемого через Иисуса Христа в Церкви. Это лаконично выражено в одном православном песнопении на Пятидесятницу: «Святый Дух все подает: изливает пророчества, поставляет священников, научает мудрости простецов, являет рыбачей богословами и собирает церковный собор» (перевод священника Василия Адаменко, см.: Сборник суточных церковных песнопений главнейших праздников и частных молитвословий Православной Церкви на русском языке. Paris, 1989, с. 158.)

16. Каждое таинство Церкви сообщает благодать Святого Духа, является знаком, напоминающим все то, что Бог совершил в прошлом, знаком, свидетельствующим о том, что Он действует в каждом верующем и в Церкви, знаком, возвещающим и предваряющим эсхатологические свершения. Так, в таинствах Церковь выражает, являет, исповедует свою веру в соответствии с замыслом Божьим.

17. Заметим, что все таинства имеют глубинную связь с Евхаристией. Она по преимуществу является провозглашением веры из которой берет свое начало и с которой соотносится каждая истина. Только Евхаристия являет во всей полноте чудо дела Божия, открывающее присутствие среди нас Самого Господа Иисуса Христа, восполняющего силу Духа. Ибо Господь таинственным образом являет Свои дела через богослужение Церкви. Таинства Церкви передают благодать, выражают и укрепляют веру в Иисуса Христа и являются также свидетельствами веры.

4. Вера выраженная и явленная в таинствах: символы веры

18. На евхаристическом собрании Церковь празднует таинство спасения, провозглашая евхаристическую молитву (анафору) во славу Божью. Таинство, которое Церковь совершает в богослужении, есть то же самое таинство, которое она исповедует, принимая от Бога дар спасения.

19. Хотя содержание и цель евхаристического богослужения сохранялись неизменными в поместных Церквах, последние, однако, использовали различные формулировки и разные языки, которые, в соответствии с духом разнообразных культур, имеют свои особенности и характерные черты в восприятии единого события спасения. В сердцевине церковной жизни, в евхаристическом собрании, наши две традиции - восточная и западная - имеют определенное различие в формулировке содержания веры, выражаемой в богослужении.

20. С самого начала существования Церкви совершение крещения связано с формулировкой вероисповедания, посредством которой поместная Церковь передает оглашаемому основное содержание учения апостолов. Символ веры выражает в сжатой форме сущность апостольской традиции, делая принципиальный акцент на исповедании веры в Святую Троицу и в Церковь. Когда все поместные Церкви исповедуют истинную веру, они передают через крещальный чин эту единую веру в Отца, и Сына, и Святого Духа. Вместе с тем, в зависимости от времени и места, формулировки, выражающие веру, были различны и соответствовали требованиям обстоятельств. При этом использовались термины и выражения, не совпадающие между собой. Но все они сохраняли содержание единой веры. Восточная Церковь в своем чине крещения использует Никео-Константинопольский Символ веры. Верная своей собственной традиции, Западная Церковь передает катехумену Символ веры, называемый «Апостольским». Это различие в формулировках двух Церквей не означает какого-либо отклонения от содержания передаваемой живой веры.

5. Условия общения веры

21. Первым условием для истинного общения между Церквами является исповедание каждой из них Никео-Константинопольского Символа веры как необходимой нормы для общения в единой Церкви, распространенной по всей земле и во все века от ее основания. В этом смысле истинность веры предшествует общению в таинствах. Общение возможно лишь между Церквами, имеющими общую веру, священство и таинства. Лишь через взаимное признание тождественности и единства веры (а также священства и таинств), которое сохраняется в каждой из поместных Церквей, эти Церкви признают друг друга истинными Церквами Божьими и принимают каждого верующего как брата или сестру по вере. Но в то же самое время вера углубляется и проясняется через церковное общение, переживаемое в таинствах в каждой общине. Эта церковная оценка веры как результата жизни в таинствах подтверждается на различных уровнях церковной жизни.

22. Прежде всего, через совершение таинств собрание верующих провозглашает свою веру, передает и усваивает ее.

23. Кроме того, в совершении таинств каждая поместная Церковь раскрывает глубину своей природы. Она находится в преемственной связи с Церковью апостолов и в общении со всеми Церквами, исповедующими ту же единую веру и совершающими те же таинства. Через совершение таинств одной из поместных Церквей другие признают тождественность ее веры - своей и этим сами утверждаются в жизни в вере. Так, совершение таинств утверждает и провозглашает общение веры между поместными Церквами. Вот почему верующий из одной поместной Церкви, крещеный в этой Церкви, может приступать к таинствам другой поместной Церкви. Это общение в таинствах выражает тождественность и единство веры, которую исповедуют Церкви.

24. В совместном служении Евхаристии представителями различных поместных Церквей тождественность веры ясно выражена и провозглашена самим совершением таинства. Вот почему Соборы, на которых епископы, водимые Духом Святым, выражают истину веры Церкви, всегда связаны с совершением Евхаристии. Возвещая единую тайну Христа и разделяя единую Евхаристическую трапезу, епископы, клир и весь народ церковный, находящийся в общении с ними, имеют силу свидетельствовать о вере Церкви.

6. Истинная вера и общение в таинствах

25. Тождественность веры является основным условием церковного общения в совершении таинств. Но некоторое различие формулировок не нарушает «койнонию» между поместными Церквами, когда каждая Церковь может признать за различием формулировок единство веры, переданной от апостолов.

26. В течение веков существования неразделенной Церкви разнообразие богословских выражений единого учения не подвергало опасности общение в таинствах. После того, как произошло разделение, Восток и Запад продолжали развиваться, но уже отдельно друг от друга. Они уже не имели возможности единодушно принимать решения, имеющие силу как для одних, так и для других.

27. Церковь как «столп и утверждение истины» (1 Тим. 3:15) хранит в чистоте и неизменности сокровище веры, передавая ее своим членам. Когда истинности учения Церкви или ее единству угрожала ересь или раскол, Церковь, основываясь на Священном Писании, живой традиции и решениях предыдущих Соборов, достоверно и непогрешимо утверждала на Вселенском Соборе правую веру.

28. Когда оказывается, что различия приводят к отвержению предыдущих догматов Церкви и не являются просто разницей в богословских формулировках, возникает явное разделение в вере. Нет больше возможности общения в таинствах, так как вера должна быть исповедана именно так, чтобы выразить саму истину. Впрочем, жизнь Церкви может вызвать и новые словесные выражения веры, «однажды переданной святым» (Иуд. 3), если того требуют новые исторические и культурные условия при ясно выраженном стремлении не изменять самого содержания учения. В подобном случае словесное выражение может стать нормативом для единодушия в вере. Это требует некоторых критериев, позволяющих различать правомерное развитие под водительством Святого Духа от иного.

Таковыми критериями являются:

29. Непрерывность традиции: на новые проблемы Церковь должна давать соответствующие ответы, основанные на Священном Писании и находящиеся в соответствии с содержанием предыдущих догматов.

30. Литургическое выражение веры: любое развитие литургической традиции в одной из поместных Церквей должно быть приемлемым для других Церквей как соответствующее той самой тайне спасения, какой Церковь получила ее и возвещает.

31. Сотериологическое значение веры: всякое выражение веры должно иметь в виду конечную участь человека, как сына Божия по благодати, в его обожении через победу над смертью и в преображении творения.

32. Если какая-либо формулировка веры противоречит хотя бы одному из данных критериев, то она становится препятствием к общению. Если, напротив, такая частная формулировка веры не противоречит ни одному из этих критериев, то она может рассматриваться как правомерное выражение веры и не препятствует общению в таинствах.

33. Все вышесказанное требует серьезного рассмотрения богословия «теологумена». Необходимо также выяснить, какое конкретное развитие, произошедшее в одной части христианского мира, может быть принято другой как правомерное. Кроме того, необходимо признать, что со временем часто изменялся и сам смысл терминов. Вот почему необходимо постараться понять каждую формулировку в соответствии с замыслом ее авторов, чтобы не привнести в нее чуждые элементы и, с другой стороны, не оставить без внимания те, которые воспринимались авторами как нечто само собой разумеющееся.

7. Единство Церкви в вере и таинствах

34. Служение священнослужителей в Церкви состоит прежде всего в том, чтобы являть, поддерживать и укреплять общение в вере и таинствах. Совершители таинств и наставники в вере - епископы, которым помогают другие священнослужители, провозглашают веру Церкви, раскрывая ее содержание и требования, необходимые для христианской жизни, и защищают веру от ошибочных истолкований, которые могли бы исказить или опорочить истину тайны спасения.

35. Каритативная деятельность духовенства или позиция, которую они занимают относительно тех или иных проблем данной эпохи и данной среды, неотделимы от двух основных функций: проповеди и наставления в вере, с одной стороны, и совершения богослужения и таинств, с другой.

36. Таким образом, для единства веры внутри каждой из поместных Церквей и между поместными Церквами поставлен хранителем веры и судьей епископ, свидетель Предания, пребывающий в единстве со своим народом. Единство веры неотделимо от единства жизни в таинствах. Единство в вере и таинствах неотделимы друг от друга. Они - два аспекта единой реальности, которую Дух Святой животворит, умножает и сохраняет для верующих.

II. Таинства, вводящие в христову Церковь
их связь с единством Церкви

37. Вхождение в Христову Церковь представляет, по сути дела, единое событие, в котором Миропомазание восполняет Крещение и Евхаристия завершает оба эти события.

Единство Крещения, Миропомазания и Евхаристии, являющихся единой таинственной реальностью, не приводит, однако, к отрицанию особенности каждого из них. Так, крещение водою и Духом есть соучастие в смерти и Воскресении Христа и новое рождение через благодать. Миропомазание - это дар Святого Духа крещеному, подаваемый как личный дар. Достойно участвуя в Евхаристии, через приобщение Телу и Крови Господа, христианин становится причастником Царства Божия, что включает в себя прощение грехов, причастность к самой Божественной жизни и принадлежность к эсхатологической общине.

38. Сама история крещальных обрядов на Востоке и на Западе, как и способ, в котором наши общие Отцы Церкви истолковывали вероучительный смысл обрядов, ясно показывают, что таинства вхождения в Церковь составляют единое целое. Это единство решительно подтверждается Православной Церковью. Со своей стороны, Католическая Церковь также это подтверждает. Так, новый ритуал инициации предполагает, что «три таинства вхождения в христианскую Церковь так тесно связаны, что они приводят верующих к полноте возможности Святым Духом выполнить миссию, которая принадлежит в мире всему христианскому народу» (Prenotanda generalia, n.2).

39. Модель совершения церковных таинств, сложившаяся в Церкви очень рано, раскрывает, каким образом Церковь понимала различные этапы вхождения в нее как богословское и литургическое исполнение единения со Христом посредством вхождения в Церковь и возрастание в Нем через причастие Телу и Крови Христовым в Церкви. Все это совершается тем же Духом Святым, соделывающим верующего членом Тела Христова.

40. Эта древняя модель включала следующие элементы:

41. 1. Для взрослых: период духовного послушания и обучения, . в течение которого оглашаемые подготавливались к окончательному присоединению к Церкви.

42. 2. Крещение епископом в окружении священников и дьяконов или священниками, которым помогают дьяконы; предварительно совершается исповедание веры и различные молитвы и священнодействия.

43. 3. Конфирмация или миропомазание епископом (на Западе) или в отсутствии епископа (на Востоке), путем возложения рук или помазания Святым миром или через то и другое.

44. 4 Совершение Святой Евхаристии, во время которой новокрещеные и миропомазаные допускались к полному участию в жизни Тела Христова.

45. Эти три таинства происходили во время одного составного богослужения. Затем следовал период последующего созревания новокрещеного в области вероучительной и духовной путем наставления и частого участия в Евхаристии.

46. Данная модель представляет собой идеал для двух Церквей, так как она в наиболее полной степени соответствует традиции Священного Писания и Апостольского Предания, практике ранних христианских Церквей, живших в полном общении друг с другом.

47. Крещение детей, которое практиковалось с самого начала, становится в Церкви обычным способом введения новых христиан в полноту жизни Церкви. С другой стороны, в литургической практике некоторых поместных Церквей произошли определенные изменения в связи с нуждами пастырского окормления верующих. Эти изменения не касались богословского понимания органического единства в Духе Святом всего вхождения в Церковь Христову.

48. На Востоке, придерживались нераздельности во времени при совершении трех таинств, подчеркивая этим единство действия Святого Духа и полноту вхождения ребенка в таинственную жизнь Церкви.

На Западе нередко предпочитали перенести срок конфирмации таким образом, чтобы несколько задержать встречу крещеного с епископом. Таким образом, пресвитеры как правило не имели полномочий совершать Миропомазание.

49. Основными моментами учения о Крещении, в которых обе Церкви единодушны, являются следующие:

1. необходимость Крещения для спасения;
2. действия Крещения: в особенности дар новой жизни во Христе и освобождение от первородного греха;
3. Крещение - таинство вхождения в Церковь;
4. соотнесенность Крещения с тайной Святой Троицы;
5. сущностная связь Крещения со смертью и Воскресением Господа;
6. роль Святого Духа в Крещении;
7. необходимость воды, раскрывающей характер Крещения как бани пакибытия (купели возрождения).

50. С другой стороны, между двумя Церквами существуют следующие различия в связи с Крещением:

1. Католическая Церковь, признавая чрезвычайную важность крещения погружением, обычно практикует крещение обливанием.

2. В Католической Церкви считается нормальным, если крещение совершает диакон.

51. Более того, в некоторых Латинских Церквах по пастырским соображениям, например, для того, чтобы лучше подготовить конфирмантов на пороге отрочества, мало-помалу распространился обычай допускать к первому причастию крещеных, но еще не прошедших конфирмации. При этом, дисциплинарные указания, напоминающие традиционный порядок таинств вхождения в Церковь, никогда не отменялись. Это изменение порядка, вызывающее возражения или вполне понятную сдержанность как среди православных, так и среди римо-католиков, призывает к богословскому размышлению или углубленному пастырскому подходу к данной проблеме, потому что пастырская практика никогда не должна забывать смысл древней традиции и ее вероучительную важность. Здесь, впрочем, необходимо напомнить, что за крещением, совершаемым в Латинской Церкви в сознательном возрасте, всегда следует конфирмация и участие в Евхаристии.

52. В то же самое время обе Церкви серьезно озабочены необходимостью обеспечить духовное воспитание в вере неофитов. Для этого они считают важным подчеркнуть, что, с одной стороны, существует необходимая связь между действием свыше Святого Духа, приводящим личность через три таинства к полноте жизни в Церкви, и ответом человека и его общины по вере. С другой стороны, полнота просвещения верой невозможна без того, чтобы неофит, какого бы возраста он ни был, не получил таинственного приобщения к Церкви Христовой.

53. Наконец, следует напомнить, что Константинопольский Собор, проведенный совместно обеими Церквами в 879-880 годах, постановил, чтобы каждая поместная Церковь сохраняла древние обычаи своей традиции: Римская Церковь сохраняла свои обычаи, Константинопольская - свои, равно как и патриаршие престолы Востока (cf.. Mansi, XVII, 4896).

Кассано дель Мурге (Бари), ази Санта Мария, 16 июня 1987г.

http://www.agnuz.info