Григорий II Кипрский, патриарх Константинопольский, вел борьбу со сторонниками церковной унии с Римом, во главе которых стоял низложенный патриарх Иоанн Векк.

Святѣйшаго и вселенскаго патріарха Кѵръ Григорія Кипрскаго, на котораго нѣкоторые нападали, и было (это изложеніе) имъ сильнымъ отвѣтомъ. 

    Не задолго предъ симъ приключившіяся въ Церкви смуты и волненія имѣли своимъ какъ бы отцемъ и началовождемъ извѣстнаго супостата, вѣчно обуреваемаго завистью къ спасенію людей и никогда не престающаго изыскивать всевозможные средства и способы отдалить ихъ отъ него (спасенія). Впрочемъ, здѣсь замѣшанъ не онъ одинъ; были тутъ и люди, которые хотя не были началовождями и главными виновниками, а лишь его пособниками и органами, но по доброй волѣ совершали относительно ея [1] то же, что и ему хотѣлось. Объявленною цѣлію дѣла [2], о которомъ рѣчь, были εἰρήνη и οἰκονομία, которыя выдавали намъ за безопасныя, но которыя, на наше несчастье, не были таковыми на самомъ дѣлѣ. Въ сущности все это было лишь приманкою, заманивавшею людей въ ту западню, которая за нею скрывалась. Оно предлагалось съ обѣщаніями, страшнѣйшими клятвами и божбами, которыми старались насъ увѣрить, что никакой задней мысли тутъ не скрывается, а напротивъ, все такъ чисто, безопасно и безупречно, какъ съ перваго раза представляется. Но прошло немного времени, и всѣ эти клятвы и божбы были забыты, какъ будто дѣло шло о чемъ-то совершенно другомъ. Самыя имена εἰρήνη и οἰκονομία точно сквозь землю провалились, равно какъ и все это, казавшееся имъ столь прекраснымъ, предпріятіе, а вмѣсто нихъ выскочили изъ нея слова и дѣла злобы. И въ самомъ дѣлѣ, кто изъ насъ дерзаетъ говорить, что Духъ Святый исходитъ и отъ Сына такъ же точно, какъ и отъ Отца, и что и Единородный есть Его Виновникъ такъ же, какъ и Родившій Его Отецъ [3]. Между тѣмъ, отсюда-то и ведутъ свое начало смуты, отсюда-то [4] и возгорѣлась великая противъ Церкви война. А что возмутившій недавно наше спокойствіе этотъ чужестранный (ἔκφυλον) догматъ возникъ не сейчасъ и при томъ не у насъ, а у другихъ, это, я полагаю, всѣмъ извѣстно, и нѣтъ нужды объ этомъ распространяться: сюда онъ былъ занесенъ какъ какая либо заграничная язва и процвѣталъ здѣсь довольно долгое время. Силу же такую для процвѣтанія сообщилъ ему Іоаннъ Веккъ, радушно его принявшій и послужившій какъ бы нѣкоей небезплодной для произрастанія его пажитью, напаяемою, я сказалъ бы, отъ лукаваго и отъ потоковъ беззаконія, а онъ лживо говорилъ, яко-бы отъ священныхъ книгъ, злокозненно толкуя ихъ, буесловя и кощунствуя и окрадывая въ одно и то же время и смыслъ Писанія и смыслъ легкомысленно его слушавшихъ или взиравшихъ на его золото [5]. Подходилъ уже къ концу осьмый годъ, какъ это зло стало усиливаться и пріобрѣтать здѣсь право гражданства; столько же времени и онъ (Веккъ) въ награду за это недоброе плодоношеніе занималъ патріаршій престолъ, и во все это время, по Божію попущенію, всеконечно, за множество грѣховъ, которыми мы прогнѣвали Его Безстрастнаго, продолжались и усиливались и несчастія въ Церкви. Но послѣ этого приклонился Богъ къ намъ, рабамъ своимъ, милостиво воззрѣлъ и воздвигъ намъ царя, который для того, кажется, и живетъ, чтобы творить угодное Богу, и чрезъ него возставилъ Церковь, какъ нѣкогда падшую и раскопанную скинію Давидову (Дѣян. 15, 16). Вслѣдъ за тѣмъ сходитъ со сцены и человѣкъ принявшій и умножившій это лукавство и эти плевелы пріемлетъ дерзновеніе родной догматъ о Святомъ Духѣ, и открывается, наконецъ, возможность въ-правду желающимъ перемѣны боголюбезнаго жительства устроить оное на основаніи вѣры. Но благое и снасительное дѣло наилучшей οἰκονομία состоитъ въ томъ, чтобы позаботиться и о будущей безопасности Церкви, оградить ея непоколебимость всѣми возможными средствами, чтобы, въ случаѣ если какой либо богоненавистный человѣкъ вздумаетъ снова ее возмутить, отошелъ посрамленнымъ, отраженный твердымъ словомъ нашего благочестія. Для этого будетъ достаточно сдѣлать двѣ вещи: во первыхъ, выяснить нашъ православный догматъ и водрузить его, какъ бы нѣкій столпъ благочестія, на возвышеніи, чтобы онъ издали былъ видѣнъ всѣмъ и обращалъ на себя душевныя очи всѣхъ и каждаго, и во вторыхъ, научить распознавать и тотъ лукавый, пагубный и чуждый догматъ и чрезъ разъясненіе его возбудить во всѣхъ нашихъ отврашеніе и омерзеніе къ нему и желаніе тщательно избѣгать опасности, которою онъ угрожаетъ.

Итакъ, мы устами исповѣдуемъ такъ, какъ сердцемъ вѣруемъ; а вѣруемъ такъ, какъ издревле научены отцами; научены же и вѣруемъ во Единаго Бога Отца, Вседержителя, Творца неба и земли, видимыхъ же и невидимыхъ, безначальнаго же и нерожденнаго и безвиновнаго, но естественное начало и причину Сына и Духа. Вѣруемъ и въ Единороднаго Сына Его, довременно и безъ истеченія (ἀχρόνως καὶ ἀῤῥεύστως) рожденнаго отъ Него [6], Единосущнаго Ему, Имъ же вся быша. Вѣруемъ и въ Всесвятаго Духа, отъ Отца исходящаго, спокланяемаго Отцу и Сыну, какъ совѣчнаго и сопрестольнаго, и единосущнаго, и единославнаго и со-зиждителя твари. Вѣруемъ, что Единъ отъ сея пресущественныя и живоначальныя Троицы, Единородное Слово сшелъ съ небесъ насъ ради человѣкъ, и нашего ради спасенія воплотился отъ Духа Святаго и Маріи Дѣвы и вочеловѣчился, т. е., содѣлался совершеннымъ человѣкомъ, пребывая Богомъ и ничего не преложивъ изъ божественнаго существа чрезъ общеніе съ плотію, или не измѣнивъ, но безъ премѣненія воспріявши человѣка [7], въ немъ претерпѣлъ страданіе и крестъ, будучи свободенъ отъ всякаго страданія по божественному естеству, и воскресъ въ третій день изъ мертвыхъ, и, восшедши на небеса, сѣлъ одесную Бога и Отца. Вѣруемъ по преданіямъ и толкованіямъ о Богѣ и вещахъ божественныхъ единой каѳолической и апостольской Церкви. Исповѣдуемъ едино крещеніе во оставленіе грѣховъ, чаемъ воскресенія мертвыхъ и жизни будущаго вѣка. Еще же исповѣдуя единую ѵпостась воплотившагося Слова, и вѣруя и проповѣдуя, что Христосъ Единъ и Тотъ же (Евр. 13, 8), мы познаемъ (ὀίδαμεν) Его въ двухъ по воплощеніи естествахъ, сохраняющимъ то, изъ чего и въ чемъ и чѣмъ Онъ содѣлался [8]. Послѣдовательно же сему пріемлемъ и два дѣйствія Того же Христа и два хотѣнія, такъ что каждое изъ естествъ сохраняетъ свое собственное хотѣніе и свойственное себѣ дѣйствіе; покланяемся σχετικῶς, а не λατρευτικῶς и божественнымъ и честнымъ иконамъ Того же Христа и Пречистой Богородицы, и всѣхъ святыхъ, относя честь (воздаваемую) имъ къ первообразамъ. Иначе же мудрствующихъ отвергаемъ, какъ иномыслящихъ. Отвергаемъ также и не за долго предъ симъ бывшій миръ (εἰρήνη), какъ причинившій намъ вражду на Бога (Рим. 8, 7). Поелику подъ призракомъ οἰκονομία онъ (миръ) разсѣкъ и опустошилъ Церковь, убѣдивши ее посредствомъ юродства и превратнаго образа мыслей людей ищущихъ поставить свою собственную, а не Божію славу (Рим. 10, 3), уклониться отъ православія и здраваго ученія отцовъ и поскользнуться въ стремнину злочестія и хулы [9]. Отметаемъ опасныя, высказанныя ими [10] относчтельно исхожденія Святаго Духа, рѣчи. Ибо, научившись отъ Самого Бога Слова [11], что Всесвятый Духъ отъ Отца исходитъ, исповѣдуемъ, что Онъ отъ Отца имѣетъ и происхожденіе и что Имъ гордится (αὐχεῖν), какъ Виновникомъ бытія по существу, такъ же т. е., какъ и Сынъ. Знаемъ также и вѣруемъ, что Сынъ отъ Отца и что Отца имѣетъ Виновникомъ Своимъ [12] и естественнымъ началомъ; но въ то же время имѣетъ единосущнаго и сроднаго Себѣ Духа, Который отъ Отца, не такъ однакожъ [13], чтобы Онъ былъ Виновникомъ Духа, Одинъ ли или вмѣстѣ съ Отцемъ [14], чтобы происхожденіе у Всесвятаго Духа было чрезъ Сына и отъ Сына, какъ измыслили и догматствовали стремившіеся къ своей погибели и удаленію отъ Бога (Псал. 72, 27). Таковыхъ [15], какъ неправомыслящихъ о здравой вѣрѣ, но явно хулящихъ и развращенная и мыслящихъ и глаголющихъ (Дѣян. 20, 30), отвращаемся, и отсѣкаемъ отъ нашего общенія, какъ людей, содѣлавшихъ нѣчто ужасное и для слуха невыносимое. Ибо, будучи изначала (ἄνωθεν) нашего рода и первоначально отъ нашего догмата, и принадлежа къ той же Церкви, они, не смотря на то, возстали противъ нея, отложились отъ той, которая болѣла ими духовно и воспитала ихъ, ввергли ее въ крайнюю опасность, оказашись позорными чадами, сынами чуждыми, заблудившими отъ путей своихъ, родомъ лукавымъ и развращеннымъ (Матѳ. 12, 39; 17, 17), не воздавшимъ благаго воздаянія ни Господу Богу, ни матери Церкви. Нужно претерпѣть за нее и за ея догматы всякую опасность, не отступать даже и предъ смертію. Между тѣмъ, они были настроены къ ней хуже, чѣмъ люди по природѣ враждебные, насквозь проболѣвшіе черной немочью (μελαγχολίαν νοσήσαντες ἄντικρυς) и потерявшіе способность различать друзей отъ враговъ. Первое мѣсто между ними, какъ сказано, занималъ Іоаннъ Веккъ, который, вслѣдствіе того, что Христосъ призрѣлъ на Свою Церковь и подвигнулъ ее противъ него и его лукаваго сонмища (συντάγματι) [16], и возвратилъ ее прямо къ прежнему теченію, отъ чего, естественно, должно было возникнуть достойное наказаніе и за его языкоболіе (γλωσσαλγίαν), притворившись раскаявшимся въ своихъ легкомысленныхъ выходкахъ противъ Церкви, и составивши благочестивую запись (λίβελλον εὐσεβὴ) и вручивши ее созванному для суда надъ нимъ собору, не бросилъ однако (своего злого начинанія), вкусивши человѣколюбія, но снова возвратился на блевотину своей хулы [17].

Но пусть будетъ изложена самая его запись, чтобы всѣ, слушая, судили сами, праведно ли онъ осужденъ. Вотъ она дословно: «Поелику [18], во время недавняго, опаснаго примѣненія къ дѣлу началъ οἰκονομία съ нарочитою цѣлію возстановленія церковнаго мира, случилось мнѣ, въ видахъ приведенія всѣхъ къ этому миру, говорить и писать о церковныхъ догматахъ, и при этомъ употреблять выраженія, не согласныя съ священными и божественными догматами и опасныя, выраженія, на которыя такъ посмотрѣлъ и сей божественный и священный соборъ, именно: я говорилъ, что Духъ Святый имѣетъ Виновникомъ Своего происхожденія Отца и Сына, и что къ этой мысли ведетъ и съ нею согласуется и изреченіе: «Духъ Святый исходитъ отъ Отца чрезъ Сына», вслѣдствіе чего оказывалось двѣ Причины Духа и отсюда подразумѣвалось два начала (исхожденія) ближайшее и отдаленное, и что Сынъ настолько есть Виновникъ происхожденія Святаго Духа, насколько это идетъ къ предлогу чрезъ. Такъ какъ всѣ эти выраженія, дѣйствительно, обрѣтались обращавшимися и въ устныхъ моихъ бесѣдахъ и въ сочиненіяхъ, и такъ какъ все это есть дѣло моей мысли и пера, а не другого кого либо, и, кромѣ того, я же говорилъ, что Отецъ и Сынъ являются (въ актѣ извожденія) не двумя виновниками, а единымъ виновникомъ Духа Святаго, что Онъ (Духъ Святый) имѣетъ бытіе отъ Нихъ, какъ отъ одного начала и источника; то отъ всего этого, равно какъ и отъ другого, ведущаго къ такимъ же неумѣстностямъ относительно догмата, предъ Богомъ и страшными Его ангелами, равно какъ предъ симъ божественнымъ и священнымъ соборомъ, отъ всего сердца, безъ всякаго лукавства и желанія одно скрывать и другое говорить, отвращаюсь, отмѣняю все это и отвергаю, какъ угрожающее конечной гибелью душѣ. Сердцемъ и устами исповѣдую, какъ издревле исповѣдуетъ святая каѳолическая Церковь, и мудрствую, подобно ей, о Святой Троицѣ, Единомъ Богѣ такъ: Отецъ не имѣетъ бытія ни отъ другого кого, ни отъ Себя Самого, а безначаленъ и безвиновенъ; Единородный Сынъ Божій имѣетъ происхожденіе отъ Отца посредствомъ рожденія (γεννητῶς) и Отца же (имѣетъ) Своимъ Виновникомъ; Духъ же Святый, исповѣдую и вѣрую, имѣетъ происхожденіе отъ Бога и Отца посредствомъ исхожденія (ἐκπορευτῶς); и Отецъ, по словамъ священныхъ учителей, есть Виновникъ Сына и Святаго Духа, такъ что изреченіе: «Духъ Святый исходитъ чрезъ Сына», вовсе не дѣлаетъ Сына виновникомъ Святаго Духа, ни Самого по Себѣ, ни вмѣстѣ съ Отцемъ, такъ, чтобы Сынъ и Отецъ, по опасному представленію нѣкоторыхъ иномыслящихъ, были единымъ Виновникомъ и единымъ началомъ Духа. Такъ я о семъ мудрствую и молю (Бога), да обрящусь такъ мудрствующимъ и до послѣдняго моего издыханія, равно какъ и относительно всѣхъ другихъ догматовъ единомудрствовать со святою каѳолическою Церковію Божіею, согласно вышеизложенному исповѣданію; всѣхъ же не такъ мудрствующихъ, или имѣющихъ мудрствовать на будущее время, имѣю не состоящими въ общеніи (съ Церкрвію), отверженными, далеко уклонившимися отъ православной вѣры христіанской. Такова моего исповѣданія и вѣры запись, чрезъ которую предъ всѣми исповѣдую, свидѣтельствую и открыто заявляю, какъ я содержу еже по Бозѣ благочестіе и какъ всецѣло пріемлю евангельскіе и апостольскіе и отеческіе догматы и наставленія. А поелику за дерзновеніе, съ какимъ я опасно дерзнулъ (посягнуть) на нѣкоторые изъ вышереченныхъ божественныхъ догматовъ, я присужденъ къ лишенію архіерейскаго сана святѣйшимъ господиномъ и вселенскимъ патріархомъ и сущимъ при немъ божественнымъ и священнымъ соборомъ, на которомъ присутствуетъ и святѣйшій папа и патріархъ Александріи, то я пріемлю это лишеніе, какъ законно и канонически совершившееся, доволенъ (στέργω) имъ, какъ законнымъ и праведнымъ, и никогда не буду пытаться возвратить себѣ священство».

Изложивши это и собственною рукою написавши и подписавши, онъ немедленно же и отрекся отъ всего этого, лишь только былъ выпущенъ изъ судилища. И снова составляетъ книги, снова (изрыгаетъ) хульныя рѣчи, снова — незаконнорожденные (νόθα) догматы и нововводныя слова, которыхъ не знали наши отцы. Увлекшись честолюбивой мечтой, во что-бы-то ни стало, доказать, что онъ неповиненъ въ томъ злѣ, въ которомъ его обвиняютъ, — между тѣмъ какъ ему въ пору было бы лишь раскаязаться и поправлять то, что онъ сдѣлалъ дурного — онъ, не познавши этого (единственнаго, остававшагося ему для исправленія), пути, заблудилъ отъ пути праваго (2 Петр. 2, 15) и еще глубже, чѣмъ прежде, впалъ въ неискусенъ умъ (Рим. 1, 28), такъ что, повидимому, духъ заблужденія, не задолго предъ тѣмъ оставившій его, снова къ нему возвратился и при томъ не одинъ, а съ большимъ запасомъ (παρασκεβὴ), захвативши съ собою не семь только, а цѣлый легіонъ духовъ, и занявши и наполнивши всю область его души [19]. Вслѣдствіе этого, снова вызывается (къ суду), снова требуютъ у него объясненія причинъ, побудившихъ его къ этому прекрасному превращенію [20]. И вызываетъ его никто иной, а самъ ревнующй по Бозѣ Вседержителѣ (3 Цар. 19, 10) царь, въ дѣлѣ возстановленія Церкви и благочестія содѣлавшійся какъ бы рукою Самому Всевышнему, царь, котораго я охотно назвалъ бы новымъ Моисеемъ, слугою Божіимъ (Евр. 3, 5) по преимуществу, исторгшимъ современнаго намъ Израиля изъ Египта и рабства, и при томъ не изъ древняго онаго и чувственнаго, а изъ другого, гораздо болѣе жестокаго, царь, который, впрочемъ, за такое служеніе свое уже живописанъ руками Самого Бога и вписанъ въ книги Его (Флп. 4, 3); и вслѣдствіе этого, намъ и не слѣдуетъ много писать объ немъ. Что же касается Векка, то, будуча спрошенъ царемъ [21] и священнымъ соборомъ о причинахъ, почему онъ, коснувшись похвальнаго обращенія и, — говоря по евангельски — положивъ руку на рало и согласившись слѣдовать вслѣдъ за Церковію снова обратился вспять и сталъ не управленъ въ царствіе Божіе (Лук. 9, 62), отдавши предпочтеніе хульному (ученію) предъ правымъ (ученіемъ), — ничего не сказалъ на это относящагося къ дѣлу, что снимало бы съ него дурную тѣнь, такъ что тогда сдѣлалось до очевидности ясно, что онъ крѣпко держится злочестія, и что никакое слово не въ состояніи будетъ убѣдить его отступиться отъ него. По сему мы, весь сонмъ благочестивыхъ, подвигшись праведною ревностью противъ него и его единомышленниковъ, ревностью, которою подвиглись нѣкогда левиты противъ впадшихъ въ преступленіе братій своихъ, сыновъ израилевыхъ, объявляемъ слѣдующій приговоръ:

1. Іоанну Векку и его послѣдователямъ: Константину Мелитиніоту и Георгію Метохитѣ за то, что они, происходя отъ насъ и будучи воспитаны въ нашихъ обычаяхъ и догматахъ, не пребыли въ нихъ (Іоан. 2, 19), несмотря на то, что эти обычаи и догматы были ихъ родными и отеческими и, кромѣ того, твердо были содержимы на всѣ времена, — съ тѣхъ поръ какъ Христосъ сталъ провозвѣщаться (въ мірѣ) и до сего дня, — эти обычаи и догматы, противъ которыхъ ничего не могли и не возмогутъ (сдѣлать) врата ада, они пренебрегли, какимъ то образомъ ухитрившись знать и, однакожъ, не одобрять ихъ, и вмѣсто нихъ ввели мнѣніе неизвѣстное никому изъ ихъ отцевъ, не устыдившись ни ихъ почтенной древности, ни ихъ провозвѣстниковъ, которые не иначе изрекали яже суть Духа (Божія), какъ исполнившись (сего) Духа, — имъ (упомянутымъ лицамъ) за то, что они, будучи толико испорчены, измыслимы во вредъ и разрушеніе Церкви столько неумѣстнаго и чуждаго ея преданіямъ; хотя потомъ на нѣкоторое время отложили свое сумазбродство, тысячекратно заклявши себя и на словахъ и на бумагѣ въ виду и въ слухъ всѣхъ, если не окажутся наконецъ всецѣло хранителями отеческихъ преданій и позволятъ себѣ увлечься чѣмъ либо чуждымъ мудрованію Церкви, но не остались вѣрными и этому своему раскаянію, несмотря на то, что оно было скрѣплено ихъ собственными рукописаніями, а напротивъ, снова передумали, возвратились къ своему прежнему образу мыслей и уклонились въ прежнее отступничество, какъ будто у нихъ была такая отступническая натура, что никакъ не укладывалась въ предѣлы, положенные отцами, — имъ, обратившимъ обращеніе лукавое и возлюбившимъ удаленіе отъ своей собственной Церкви, приговоръ, который они и сами надъ собой произнесли, на случай, если [22] дерзнутъ на это, произносимъ и мы [23], отсѣкши ихъ за такое ихъ поведеніе отъ сонма православныхъ, объявляемъ отлученными отъ Церкви Божіей и стада.

2. Ему же съ сущими съ нимъ за то, что они позволили себѣ такую дерзость относительно апостольскаго исповѣданія, что внесли въ оное то, чего не предали учители Церкви, ни мы отъ нихъ не приняли, объявляя вышепрописанный приговоръ и осужденіе, отсѣкаемъ отъ сонма православныхъ и отлучаемъ отъ Церкви Божіей и стада [24].

3. Имъ же за то, что они говорятъ, будто Отецъ есть Виновникъ Духа чрезъ Сына и при томъ такъ, что, по ихъ представленію, Отецъ не иначе и можетъ быть Виновникомъ ѵпостаси Духа, какъ сообщая Духу происхожденіе и бытіе чрезъ Сына, вслѣдствіе чего, по ихъ мысли, Сынъ является Со-виновникомъ Отцу и соучаствующимъ въ бытіи Духа, — въ подтвержденіе же этого мнѣнія приводятъ изреченіе св. Дамаскина, что «Отецъ есть Изводитель Духа Возсіявателя чрезъ Слово», изреченіе, которое вовсе не имѣетъ этого смысла, а имѣетъ въ виду лишь обозначить явленіе чрезъ Сына Духа имѣющаго происхожденіе отъ Отца; поелику, въ противиомъ случаѣ, тотъ же Дамаскинъ и въ той же самой главѣ не училъ бы, что въ Троицѣ Одинъ только Виновникъ — Богъ Отецъ, — словомъ Одинъ, онъ (очевидно) отнялъ вину у прочихъ Ѵпостасей, — равнымъ образомъ не въ другихъ также (главахъ) онъ сказалъ: «Духа Святаго Духомъ Сына именуемъ, но не говоримъ, что Онъ отъ Сына», — одно съ другимъ соглашено быть не можетъ, — итакъ имъ, пріемлющимъ отеческія изреченія не согласно съ отеческою цѣлію, а съ другою совершенно чуждою отцамъ, объявляя вышепрописанный приговоръ и осужденіе, отсѣкаемъ отъ сонма православныхъ и отлучаемъ отъ Церкви Божіей и стада [25].

4. Имъ же за то, что утверждаютъ будто отъ Сына и чрезъ Сына имѣетъ происхожденіе отъ Отца Утѣшитель, и въ подтвержденіе этого приводятъ писаніе нѣкоторыхъ отцевъ [26], что Духъ [27] чрезъ Сына и отъ Сына происходитъ, между тѣмъ какъ оно (писаніе) являетъ возсіяваніе и явленіе Его (Духа Святаго) оттуда (отъ Сына и чрезъ Сына); ибо, безспорно, Утѣшитель вѣчно возсіяваетъ и является чрезъ Сына, какъ свѣтъ отъ солнца чрезъ лучъ; являетъ также сообщеніе, подаяніе и посланничество Его (Духа) къ намъ; а вовсе не то, будто Онъ происходитъ чрезъ Сына и отъ Сына, и бытіе пріемлетъ чрезъ Него и отъ Него; поелику, дѣйствительно, Онъ (Духъ Святый) имѣлъ бы Своимъ Виновникомь и Началомъ Сына такъ же, какъ и Отца, чтобы не сказать: — больше Сына, чѣмъ Отца, такъ какъ изъ чего получается происхожденіе, тó считается и началомъ и виновникомъ бытія. А поелику они именно такъ мыслятъ и говорятъ, то, объявляя имъ вышепрописанный приговоръ и осужденіе, отсѣкаемъ ихъ отъ сонма православныхъ и отлучаемъ отъ Церкви Божіей и стада [28].

5. Имъ же за то, что они говорятъ, будто предлогъ чрезъ (διὰ) повсюду въ богословіи равносиленъ предлогу отъ или изъ (ἐκ), а поэтому настойчиво утверждаютъ, будто совершенно безразлично сказать: «Духъ Святый исходитъ чрезъ Сына» и: «Духъ Святый исходитъ отъ Сына», и, вслѣдствіе этого, не двусмысленно усвояютъ Духу Святому и происхожденіе и существованіе (ὕπαρξιν καὶ ὁυσίωσιν) отъ Сына: и такъ какъ они, кромѣ Сына, приписываютъ, на такомъ же точно основаніи, причинность и Отцу, то будутъ ли они принимать двойственность или единичность причины, въ томъ и другомъ случаѣ впадутъ во всякую хулу; ибо нѣтъ въ Троицѣ другой какой-либо ѵпостаси, кромѣ Ѵпостаси Отца, изъ которой было бы происхожденіе и существованіе для единосущныхъ: по общему же мнѣнію Церкви и изреченіямъ святыхъ, «Отецъ есть корень и источникъ Сына и Святаго Духа», и «единственный источникъ божества» и «единственный Виновникъ»; ибо, если у нѣкоторыхъ святыхъ говорится, что Духъ Святый исходитъ и чрезъ Сына, то словомъ «чрезъ Сына» указывается лишь на прохожденіе Его въ вѣчное возсіяніе, а не просто въ бытіе Духа, имѣющаго происхожденіе отъ Отца [29]; поелику, въ противномъ случаѣ, значило бы отрицать, что Отецъ есть Единъ Виновникъ и единый источникъ божества, и опровергать богослова, говорящаго, что все, что имѣетъ Отецъ, имѣетъ также и Сынъ, кромѣ причинности, какъ будто онъ неправду говоритъ, — итакъ имъ, такъ говорящимъ, обьявляя вышепрописанный приговоръ и осужденіе, отсѣкаемъ ихъ отъ сонма православныхъ и отлучаемъ отъ Церкви Божіей и стада.

6. Имъ же за то, что утверждаютъ, будто единая сущность (οὑσία) и божество Отца и Сына есть причина происхожденія Духа, чего никто изъ имѣющихъ умъ никогда не говорилъ и не думалъ; ибо не общая сущность и естество есть причина ѵпостаси, такъ какъ сама по себѣ эта общая сущность неспособна ни раждать ни изводить недѣлимыхъ, а сущность съ свойствами, которая, по словамъ великаго Максима, служитъ прямымъ показателемъ ѵпостаси; то же и по словамъ великаго Василія; ибо и онъ опредѣляетъ ѵпостась, какъ представляющую и описывающую то, что есть общаго и неописуемаго въ какомъ либо предметѣ, чрезъ наблюдаемыя въ немъ свойства [30]; вслѣдствіе этого, и недѣлимое сущности всегда производится недѣлимымъ, или раждается; и подобаетъ какъ раждающему, такъ и раждаемому быть недѣлимыми, равно какъ и производящему и производимому: у Отца и Сына сущность одна, но не какъ всецѣло недѣлимое, — за эти неумѣстныя хулы, объявляя имъ вышепрописанный приговоръ и осужденіе, отсѣкаемъ отъ сонма православныхъ и отлучаемъ отъ Церкви Божіей и стада [31].

7. Имъ же за то, что догматствуютъ, будто Отецъ и Сынъ вкупѣ являются Виновникомъ Святаго Духа, а не какъ два начала и двѣ причины, и что Сынъ на столько является общникомъ Отцу, на сколько это общеніе можетъ быть выражено предлогомъ чрезъ, и по различію и силѣ предлоговъ опредѣляютъ различіе Причины Духа, иначе представляя Виновникомъ Духа Отца и иначе Сына, и вводятъ счисленіе и множественность причинъ Духа, хотя бы и тысячекратно отрицали это, объявляя вышепрописанный приговоръ и осужденіе, отсѣкаемъ отъ сонма православныхъ и отлучаемъ отъ Церкви Божіей и стада [32].

8. Имъ же, настаивающимъ на томъ, что Отецъ есть Виновникъ Духа Святаго, οὑ τῷ λόγῳ τῆς ὑποστάσεως, τῷ δε λόγῳ τῆς φύσεως, и отсюда выводящимъ заключеніе, что и Сынъ необходимо долженъ быть Виновникомъ Духа, какъ имѣющій едино λόγον τῆς φύσεως съ Отцемъ, не предвидя тѣхъ нелѣпыхъ слѣдствій, которыя отсюда вытекаютъ; ибо отсюда будетъ слѣдовать, во первыхъ, что и Самъ Духъ долженъ быть Виновникомъ кого нибудь, такъ какъ и Онъ имѣетъ едино λόγον τῆς φύσεως съ Отцемъ; во вторыхъ, долженъ возникнуть цѣлый рядъ причинъ, такъ какъ всѣ ѵпостаси, участвующія въ естествѣ, будутъ участвовать и въ причинности, и въ третьихъ, — общая сущность и естество будетъ причиною ѵпостасей, чтó запрещается [33] разумомъ, а вмѣстѣ съ разумомъ и самымъ естествомъ, — за такія неумѣстныя и чуждыя истинѣ мысли, объявляя имъ вышепрописанный приговоръ и осужденіе, отсѣкаемъ отъ сонма православныхъ и отлучаемъ отъ Церкви Божіей и стада.

9. Имъ же за то, что они говорятъ, будто, когда рѣчь идетъ о твореніи (міра), слово «чрезъ Сына» указываетъ на предначинательную причину и, тѣмъ не менѣе, не отнимаетъ у Сына права быть и называться Творцемъ и Виновникомъ происшедшихъ чрезъ Него тварей, такъ и когда рѣчь идетъ о богословіи, то хотя начальнымъ Виновникомъ Сына и Духа Святаго называется Отецъ, но такъ какъ Виновникомъ Духа бываетъ чрезъ Сына, то Сынъ не можетъ быть отдѣляемъ отъ Отца въ актѣ извожденія Святаго Духа; но говоря это, они безсмысленно сопричисляютъ Сына къ Отцу, какъ Виновнику Духа; ибо хотя Сынъ и дѣйствительно есть Творецъ происшедшихъ чрезъ Него (тварей), какъ и Отецъ, но изъ того, что Отецъ есть Изводитель Духа чрезъ Него, не слѣдуетъ, чтобы и Онъ (Сынъ) былъ Виновникомъ Духа, равно какъ изъ того, что Отецъ есть Изводитель Духа чрезъ Сына, не слѣдуетъ, что Онъ (Отецъ) есть и Виновникъ Духа чрезъ Сына же, — въ данномъ случаѣ слово «чрезъ Сына» указываетъ на обнаруженіе и возсіяваніе (Святаго Духа), а не на прохожденіе въ бытіе, такъ какъ, въ противномъ случаѣ, трудно было бы даже и исчислить тѣ нелѣпыя слѣдствія, которыя отсюда вытекаютъ, — за эти безсмысленныя рѣчи, за злоупотребленіе изреченіями отцевъ и за извлеченіе изъ нихъ цѣлаго ряда богохульствъ, объявляя имъ вышепрописанный приговоръ и осужденіе, отсѣкаемъ отъ сонма православныхъ и отлучаемъ отъ Церкви Божіей и стада [34].

10. Имъ же за то, что говорятъ, будто въ какомъ смыслѣ Дѣва и Богородица называется источникомъ жизни, въ такомъ же и Сынъ называется источникомъ жизни: между тѣмъ, Дѣва называется такъ потому, что чрезъ сообщеніе Единородному Слову плоти, одушевленной и словесною и разумною душею, содѣлалась виновницею человѣчества Христова; равнымъ образомъ, и Сынъ для воспріемлющихъ жизнь во Св. Духа можетъ быть названъ источникомъ жизни въ смыслѣ причины: въ такихъ неподходящихъ сравненіяхъ и примѣрахъ они ищутъ доказательствъ для своего мнѣнія о томъ, что Сынъ обобщается съ Отцемъ въ происхожденіи Святаго Духа: въ самомъ дѣлѣ Дѣва называется источникомъ жизни вовсе не въ томъ смыслѣ, въ какомъ называется источникомъ жизни Единородное Слово Божіе: Она называется такъ потому, что изъ Нея родилась по человѣчеству дѣйствительная жизнь (ἡ ὄντως ζωὴ), Само Слово Божіе и истинный Богъ, и такимъ образомъ она содѣлалась виновницею божественной Его плоти; а Сынъ называется источникомъ жизни потому, что содѣлался Виновникомъ жизни для насъ, умерщвленныхъ грѣхомъ, и источилъ ее для всѣхъ, какъ бы нѣкій потокъ, и что вѣрующимъ въ Него отъ Него, какъ отъ источника, и чрезъ Него подается Духъ Святый: собственно преизобильно изливается благодать Духа, но не будетъ ничѣмъ ни новымъ, ни чуждымъ обычаю писанія, если она будетъ названа ὁμονύμως и Святымъ Духомъ: дѣло обычное — называть дѣйствіе именемъ дѣйствующаго, какъ, напримѣръ, мы называемъ солнцемъ солнечное сіяніе и лучи, — за такія претензіи, во что-бы то ни стало, объединять и сближать одно съ другимъ тó, чтó никоимъ образомъ не можетъ быть объединяемо и сближаемо, объявляя имъ вышепрописанный приговоръ и осужденіе, отсѣкаемъ ихъ отъ сонма православныхъ и отлучаемъ отъ Церкви Божіей и стада [35].

11. Имъ же за то, что употребляютъ изреченія отцевъ несогласно съ прямою цѣлію Церкви, не врачуютъ того, чтó кажется противорѣчащимъ отеческимъ [36] преданіямъ и общимъ представленіямъ о Богѣ и (предметахъ) божественныхъ, а, напротивъ, навязываютъ имъ смыслъ несогласный съ предметомъ рѣчи, или берутъ ихъ отрывочно и извлекаютъ изъ нихъ для догмата нѣчто чуждое, объявляя вышепрописанный приговоръ и осужденіе, отсѣкаемъ отъ сонма вѣрующихъ и отлучаемъ отъ Церкви Божіей и стада [37].

Такъ много хульнаго и зазорнаго заключаютъ въ себѣ догматы поименованныхъ и уже отлученныхъ лицъ; такъ далеко уклоняются они во всемъ отъ церковнаго образа мыслей, хотя бы отецъ ихъ Веккъ, или кто другой изъ ихъ радѣльцевъ (τῶν σπουδαστῶν) и утверждалъ, что это — мнѣнія святыхъ, но онъ долженъ считаться за это воистину клеветникомъ и оскорбителемъ святыхъ. Въ самомъ дѣлѣ, гдѣ богоносные (отцы) говорили, что Богъ Отецъ есть Виновникъ Духа чрезъ Сына? Гдѣ сказали, что Утѣшитель имѣетъ происхожденіе отъ Сына и чрезъ Сына? Гдѣ, — что Онъ же Утѣшитель имѣетъ происхожденіе отъ Отца и отъ Сына? Гдѣ догматствовали, что еданая сущность и божество Отца и Сына есть причана происхожденія Святаго Духа? Равно какъ кто, когда и въ какихъ сочиненіяхъ отрицалъ, что Отеческая Ѵпостась не есть единственная причина бытія Сына и Духа? Кто училъ думать, что Отецъ есть Виновникъ Духа не въ смыслѣ ѵпостаси, а въ смыслѣ естества? И, напротивъ, кто не смотрѣлъ на это, какъ на свойство, служащее отличіемъ Ѵпостаси Бога Отца отъ двухъ другихъ ѵпостасей? Равнымъ образомъ кто говорилъ и другое многое, чтó онъ ложно выдавалъ за изреченія отцевъ въ оскорбленіе отцамъ, не отступая даже предъ такими двумя злодѣйствами, какъ искаженіе текста заимствуемыхъ у нихъ изреченій и искаженіе смысла изреченій, приводимыхъ въ неповрежденномъ видѣ. Онъ не обращаетъ вниманія на цѣль, которую имѣлъ въ виду при произнесеніи извѣстныхъ изреченій отецъ; напротивъ, высокомѣрно пренебрегая и намѣреніемъ и употребленіемъ, для котораго предназначалось извѣстное сочиненіе, и самымъ желаніемъ его автора, онъ насильственно вырываетъ изъ него ту или другую фразу, и, схватывая тѣнь вмѣсто тѣла, составляетъ цѣлыя книги. Образно говоря, онъ свиваетъ веревки изъ песку и строитъ изъ него себѣ храмины, которыя, конечно, не могутъ служить ничѣмъ инымъ для будущаго, кромѣ какъ столпомъ и трофеемъ, изъ которыхъ первый будетъ провозвѣстникомъ его безумія, а второй показателемъ той борьбы, которую онъ велъ противъ своего собственнаго спасенія. Посему осуждая и самые догматы вмѣстѣ съ ихъ виновниками, мы судили, да погибнетъ съ шумомъ память тѣхъ и другихъ изъ Церкви. Это какъ бы тернія и волчцы, возросшіе, по допущенію Божію, на живоносныхъ пажитяхъ Церкви, или лукавыя плевелы, которыя всѣялъ врагъ человѣкъ посреди чистой пшеницы (Матѳ. 13, 24-30) евангельской, улучивши, по допущенію карающаго Бога, благопріятное время для своего злодѣйства. Или, если угодно, — и это будетъ даже лучше отвѣчать существу дѣла, — это — смертоносныя порожденія ехиднова (Лук. 3, 3), и, говоря языкомъ писанія, исчадія василисковъ, наносящія смерть всякой приближающейся къ нимъ душѣ, и, вслѣдствіе этого, не только не заслуживающія того, чтобы поддерживать ихъ существованіе, но и того, чтобы появляться на свѣтъ и быть извѣстными людямъ, а напротивъ, достойныя огня, меча и всего, что только можетъ уничтожать, исчадія, которыя желательно было бы удалять взъ Церкви, отправлять въ небытіе и въ вѣчную погибель, и посему увѣщеваемъ всѣхъ чадъ нашей Церкви тщательно избѣгать ихъ и даже мелькомъ (παρέργως) не слушать ихъ и не приклонять къ нимъ слуха. Но на одномъ увѣщаніи мы не можемъ остановаться, а должны присовокупить и угрозу и устрашеніе ради безопасности на будущее время. Въ чемъ же состоитъ эта угроза? Поелику не задолго предъ симъ совершившееся въ наше время дѣяніе, возмутившее Церковь и причинившее ей конечную пагубу, дѣяніе, которое, не знаю почему, назвали οἰκονομία, тогда какъ оно заслуживало совсѣмъ другого названія, дѣяніе, которое на бѣду и на великую опасность внесло къ намъ догматы, чуждые изначала установленнымъ, догматы, которые имѣли своимъ поборникомъ Іоанна Векка; то мы яснѣйшимъ образомъ для всѣхъ опредѣляемъ, что если кто изъ нашихъ ли современниковъ, или изъ потомковъ, дерзнетъ когда либо возобновить упомянутое сейчасъ дѣяніе, послѣ того какъ оно такъ хорошо уничтожено, и снова вызывать къ жизни эти догматы, съ такою для всѣхъ пользою устраненные, тайно или злоумышленно внушать ихъ, содѣйствовать тому, чтобы другіе такъ мудрствовали или одобряли ихъ, или опускать что-либо изъ преданнаго намъ совершенно и съ свойственной имъ (Векку съ товарищами) дерзостью толковать въ дурную сторону подлинные догматы первенствующей Церкви, содержимые ею и теперь, выдавая ихъ за незаконные и чуждые и вводя вмѣсто нихъ постановленія пресловутой οἰκονομία и упомянутаго дѣянія, отъ которыхъ и произошелъ весь вредъ для Церкви, — таковаго, равно какъ и того, кто на будущее время обыкнетъ принимать послѣдователей римской церкви безъ отмѣны съ ихъ стороны того, въ чемъ они издавна обвиняются нашею Церковію, и изъ-за чего собственно произошелъ и самый расколъ, принимать ближе и тѣснѣе, чѣмъ мы обыкли принимать ихъ до осуществленія извѣстной измышленной οἰκονομία и извѣстнаго, враждебнаго добру и отверженнаго примиренія (εἰρήνης), — такового вмѣстѣ съ отлученіемъ отъ Церкви, отсѣченіемъ и удаленіемъ отъ сонма нашего и общенія съ вѣрующими, подвергаемъ страшному наказанію — анаѳемѣ. Ибо не заслуживаетъ никакого извиненія тотъ, кто ни послѣ столькихъ опытовъ происшедшаго отсюда зла, ни послѣ сейчасъ произнесеннаго нами осужденія не вразумится не дерзать на это, не научится оставаться въ предѣлахъ, положенныхъ отцами, ни быть ученикомъ Церкви, послушнымъ ей во всемъ. И это мы говоримъ и дѣлаемъ, съ одной стороны, для предупрежденія вреда на будущее время, какъ мы сказали, съ другой, для общей душевной пользы тѣхъ, которые теперь находятся въ нѣдрахъ нашей благочестивой Церкви.

Вы же, присные Богу, продолжайте отвращаться и гнушаться на ряду съ другими враждебными истинѣ догматами и порожденій Векка. Отвращайтесь и его самого и поименованныхъ выше его послѣдователей, изрыгавшихъ вмѣстѣ съ нимъ его хулы и до сихъ поръ держащихся ихъ и нераскаянно въ нихъ пребывающихъ. При такомъ настроеніи пребудетъ въ насъ Утѣшатель, предохраняя насъ не только отъ сихъ, но и отъ пагубы страстей въ участіи вѣчныхъ благъ и блаженства, уготованнаго праведнымъ. Конечно, вы и теперь такъ настроены, и на будущее время сохраните это настроеніе. А вышепрописанный приговоръ и опредѣленіе въ настоящее время произносится отъ (лица) Церкви противъ отступниковъ и отметателей Церкви, а не много спустя (произнесется) и отъ Верховнаго Судіи, если прежде даже не притти дню Его великому и просвѣщенному (Дѣян. 2, 20), они не поспѣшатъ изъять себя отъ онаго покаяніемъ, слезами и неутѣшнымъ сокрушеніемъ. Ибо если они обратятся и снова воззрятъ искренними очами души къ свѣту матери нашей Церкви, то, какъ Христосъ грядущаго къ Нему не отвергаетъ, а, напротивъ, обращается къ обращающемуся и призываетъ къ Себѣ, хотя бы онъ былъ расточителемъ, иждившимъ отцовское имѣніе (Лук. 15, 11-32), овцей погибшей и выскочившей изъ-за спасительной ограды, или чѣмъ-либо другимъ изъ бывшихъ далече отъ благодати, такъ и она (Церковь) приметъ, приблизитъ къ себѣ и снова сопричтетъ къ жребію и чину своихъ чадъ, если только они восплачутся когда-либо и перестрадаютъ въ самихъ себѣ то, что мы теперь за нихъ страждемъ. Ибо хотя мы и отсѣкаемъ ихъ отъ себя, изгоняемъ изъ Церкви благочестивыхъ и подвергаемъ ихъ страшному и великому наказанію отлученія и отчужденія отъ православныхъ, но дѣлаемъ это не потому, чтобы находили удовольствіе въ ихъ страданіяхъ, или радовались бы ихъ отверженію, а напротивъ, съ глубокимъ неудовольствіемъ переносимъ это отчужденіе. Гдѣ жъ однако та крайность, которая вынуждаетъ насъ на это дѣйствіе? Мы дѣлаемъ это по двумъ причинамъ — съ одной стороны, этимъ дѣйствіемъ намъ хотѣлось бы достигнуть того, чтобы они, проникшись скорбію и сокрушеніемъ и познавши свое безуміе, обратились къ покаянію, и нашли бы себѣ спасеніе въ Церкви, съ другой, чтобы всѣ остальные умудрились и научились отсюда не дерзать никогда ни на что подобное, не посягать на неприкосновенное, не борзиться противъ святыхъ, подъ страхомъ подвергнуться за подобное дерзновеніе воздаянію по примѣру вышепоименованныхъ лицъ.

Примѣчанія:
[1] εἰς αὐτὴν, у Метохиты: εἰς ταύτην.
[2] σκοπὸς τῇ πράξει, у Метохиты: ὀ σκοπὸς εἶναι τῇ πράξει.
[3] Это мѣсто, начиная отъ словъ: «и въ самомъ дѣлѣ» до словъ «Его Отецъ» приводится у Векка буквально-сходно съ нашимъ текстомъ.
[4] Κάντεῦθεν, у Метохиты: ὡς παρὰ ταῦτα.
[5] Это мѣсто, начиная со словъ «между тѣмъ» и до слова «золото» передается у Метохиты съ значительными отмѣнами противъ изложеннаго здѣсь текста. По вниманію къ этому обстоятельству, мы прилагаемъ здѣсь возможно близкій переводъ текста Метохиты, въ качествѣ варіанта: «отъ сего и ведетъ начало смута и возгорѣлась великая церковная война, будучи уже не новымъ по происхожденію и получивши оное у другихъ, а не у насъ, онъ (латинскій догматъ) былъ перенесенъ сюда какъ какая нибудь заграничная язва, и воспріявшимъ его, и какъ бы нѣкою небезплодною пажитью для его питанія, оказался имя рекъ (ὁ δεῖνα), являя изъ себя (человѣка) отъ Бога возведеннаго въ патріаршее достоинство: напаяемый по словамъ составившаго это (т. е., изложеніе свитка вѣры) (ὡς μὲν αὐτὸς ἔστι λέγων, ὁ ταῦτα συνείρων) отъ лукаваго и отъ потоковъ беззаконія, а по словамъ выдававшаго себя за іерарха Божія, изъ священныхъ книгъ: и потомъ злокозненно толкуя ихъ, буесловя приводя (σπερμολογῶν ἐπάγων sic!), въ одно и то же время окрадывая...» далѣе до конца такъ же, какъ и въ текстѣ, съ котораго сдѣланъ нашъ переводъ. Разность въ чтеніяхъ произошла, вѣроятно, отъ того, что Метохита не буквально выписалъ это мѣсто изъ свитка, а въ извлеченіи и съ собственными вставками, имѣвшими цѣлію смягчить рѣзкость выраженій, относившихся къ Векку, предъ которымъ онъ благоговѣлъ.
[6] «Богъ... раждаетъ не по времени, безначально, безстрастно, безъ совокупленія, и не чревъ истеченіе... безначально, потому что не измѣняемъ; безъ истеченія, потому что безстрастенъ и безтѣлесенъ; безъ совокупленія, опять потому, что безтѣлесенъ». (Точное изложеніе православной вѣры св. Іоанна Дамаскина. Москва. 1844, стр. 19-20). Терминъ «безъ истеченія» (ἀῤῥεύστως) спеціально былъ направленъ отцами и учителями Церкви противъ гностиковъ, державшихся теоріи эманаціи (истеченія) всего существующаго изъ существа Божія.
[7] «Будучи по естеству совершенный Богъ, содѣлался совершеннымъ по естеству человѣкомъ, не измѣнялся въ естествѣ, не мечтательно воплотился; но съ плотію, заимствованною отъ Святой Дѣвы, одушевленною, разумною, словесною и въ Немъ Самомъ получившею бытіе, соединился ѵпостасно, несліянно, неизмѣнно и нераздѣльно, не прелагая ни божескаго Своего естества въ сущность плоти, ни сущности Своей плоти въ божеское Свое естество». (Св. Іоаннъ Дамаскинъ, тамъ же, стр. 139-140).
[8] «Оба естества сохраняютъ существенное свое различіе. Созданное осталось созданнымъ, а несозданное несозданнымъ; смертное пребыло смертнымъ, а безсмертное — безсмертнымъ; неограниченное — неограниченнымъ; видимое — видимымъ, а невидимое — невидимымъ; одно сіяетъ чудесами, другое терпѣло поруганія». (Св. Іоаннъ Дамаскинъ, тамъ же, стр. 147).
[9] βλασφημία — слово, весьма часто употребляющееся въ св. Писаніи въ смыслѣ словъ и рѣчей нечестивыхъ, оскорбляющихъ Бога и все святое. Такъ какъ это слово часто будетъ встрѣчаться въ текстѣ этого и другихъ занимающихъ насъ памятниковъ полемической литературы, по вопросу объ исхожденіи Святаго Духа, то мы считаемъ не лишнимъ напомнить объ употребленіи этого слова въ его первоисточникѣ, и съ этою цѣлію приведемъ нѣсколько мѣстъ изъ св. Писанія. Что сей тако глаголетъ хулы (Марк. 2, 7); слышасте хулу, что вамъ мнится (Марк. 14, 64); кто есть сей, иже глаголетъ хулы (Лук. 5, 21). И даны быша ему уста, глаголюща велика и хульна; и отверзе уста своя въ хуленіе Богу (Апок. 13, 5-6).
[10] αὐτοῖς и у Метохиты; у Векка же этого слова нѣтъ.
[11] παρ’ αὐτοῦ θεοῦ; у Метохиты: παρα τοῦ θεοῦ. Веккъ цитуетъ это мѣсто согласно съ нашимъ текстомъ.
[12] αὐτοῦ, у Метохиты: εαὐτοῦ.
[13] οὑ μὴν δὴ, у Метохиты: οὑ μήν δε, у Векка: οὑ μὴν γε.
[14] Словъ: «чтобы Онъ былъ Виновникомъ Духа Одинъ ли или вмѣстѣ съ Отцемъ», у Векка нѣтъ, но у Метохиты они читаются такъ же, какъ и въ нашемъ текстѣ. За исключеніемъ отмѣченныхъ разностей и небольшой особенности, въ разстановкѣ знаковъ препинанія, (представляемой, впрочемъ, лишь текстомъ Метохиты), все это мѣсто отъ слова «отметаемъ» до слова «отъ Сына», приводимое у Метохиты и у Векка, читается совершенно согласно съ нашимъ текстомъ.
[15] Въ текстѣ стоитъ: ὂς; но это, очевидно, опечатка и должно читать οὖς.
[16] Слово σύνταγμα можетъ быть понято и о совокупности людей, раздѣлявшихъ образъ мыслей Векка, и о совокупности сочиненій, въ которыхъ онъ проводилъ и защищалъ этотъ образъ мыслей. Понимая оное въ первомъ смыслѣ, мы считаемъ, однакожъ, нужнымъ указать здѣсь и на второй, такъ какъ и онъ не противенъ контексту рѣчи.
[17] Противъ этого мѣста на полѣ манускрипта, съ котораго напечатанъ этотъ документъ у Бандурія, стоитъ слѣдующая отмѣтка: «Самое покаяніе Векка и отверженіе хульныхъ его догматовъ, хотя немного спустя, измѣнивши снова свои мысли на ихъ счетъ, онъ, какъ песъ, обратился на собственную блевотину». Сравненіе со псомъ и въ текстѣ и здѣсь взято изъ 2 посланія Петрова гл. 2, ст. 22.
[18] Документъ этотъ былъ уже нами переведенъ и напечатанъ въ нашемъ изслѣдованіи о патріархѣ Арсеніѣ и Арсенитахъ (Христ. Чтен. за 1871 г., т. I, стр. 605-606), но здѣсь мы даемъ новый его переводъ, болѣе точный и близкій къ подлиннику.
[19] Намекъ на 43-45 ст. 12 гл. еванг. отъ Матѳея: Егда же нечистый духъ изыдетъ отъ человѣка... Тогда идетъ и пойметъ съ собою седмь иныхъ духовъ лютѣйтихъ себѣ,и вшедше живутъ ту.
[20] «Прекраснымъ» называется оно здѣсь въ ироническомъ смыслѣ.
[21] Въ текстѣ Миня (Patrol. cursus compl. t. CXLII, s. gr.), перепечатанномъ съ текста Бандурія, слово «царемъ» пропущено.
[22] Въ нашемъ текстѣ εἰς, а въ текстѣ Метохиты: εἰ. Первое чтеніе, очевидно, неправильно.
[23] Слова, напечатанныя курсивомъ, пропущены въ нашемъ текстѣ и читаются лишь въ текстѣ Метохиты. Вообще весь этотъ первый пунктъ, въ полномъ своемъ составѣ приведенный въ сочиненіи Метохиты, является у него въ болѣе исправномъ видѣ, чѣмъ въ изданіи Бандурія и Миня (у послѣдняго къ недостаткамъ Бандуріева текста составлявшимъ принадлежность рукописи, бывшей у него подъ руками, прибавлено еще нѣсколько типографскихъ ошибокъ, бывшихъ результатомъ небрежнаго отношенія къ дѣлу), и со стороны цѣлости текста, и особенно со стороны разстановки знаковъ препинанія (у Бандурія текстъ испещренъ множестномъ точекъ, поставленныхъ совершенно не кстати) вслѣдствіе этого, свой переводъ мы сдѣлали съ текста Метохиты, удержавши и его пунктуацію.
[24] Этотъ пунктъ до слова «осужденіе» приводится и у Метохиты буквально-сходно съ нашимъ текстомъ.
[25] Этотъ пунктъ приводится у Метохиты въ полномъ составѣ и совершенно согласно съ нашимъ текстомъ. Приводится онъ по частямъ и у Векка и тоже — въ размѣрѣ его цитаты — согласно съ нашимъ текстомъ.
[26] Слово «отцевъ» стоитъ въ текстѣ Векка.
[27] Это слово стоитъ въ текстѣ Метохиты и Векка.
[28] И этотъ пунктъ приводится полностью у Метохиты и за исключеніемъ слова «Духъ», очевидно, пропущеннаго въ текстѣ Бандурія, и небольшой разности въ разстановкѣ словъ и знаковъ препинанія, читается совершенно согласно съ нашимъ текстомъ. У Векка приводится изъ этого пункта лишь главная мысль.
[29] Словъ: «Духа, имѣющаго происхожденіе отъ Отца», нѣтъ у Метохиты; но, за исключеніемъ этихъ словъ и нѣкоторой разности въ разстановкѣ знаковъ препинанія, весь этотъ пунктъ до заключительныхъ словъ приводится у Метохиты буквально сходно съ нашимъ текстомъ. У Векка цитуется изъ него лишь нѣсколько строкъ.
[30] Въ видахъ возможно лучшаго разъясненія этого мѣста, считаемъ нужнымъ привести нѣсколько словъ изъ «Точнаго изложенія православной вѣры» св. Іоанна Дамаскина: «Общее и родовое берется за сказуемое частныхъ предметовъ, подъ нимъ заключающихся. Такъ, сущность, какъ родъ, есть общее; а ѵпостась есть частное. Частное же не потому, что имѣетъ въ себѣ часть естества: ѵпостась имѣетъ не часть, но она есть частное по числу, какъ недѣлимое. Ибо ѵпостаси различаются по числу, а не по естеству. Но сущность берется за сказуемое ѵпостаси, потому что въ каждой изъ однородныхъ ѵпостасей есть полная сущность. Посему ѵпостаси различаются между собою не сущностію, а принадлежностями (συμβεβηκότα), которыя составляютъ отличительныя свойства ѵпостаси, а не естества. Ибо ѵпостась, какъ опредѣляютъ, есть сущность съ принадлежностями, такъ что ѵпостась, кромѣ отличительнаго свойства, имѣетъ въ себѣ общее, и ей пранадлежитъ самостоятельное бытіе, сущность же самостоятельнаго бытія не имѣетъ, но усматривается въ ѵпостасяхъ» (стр. 150-151).
[31] Словъ, напечатанныхъ курсивомъ, нѣтъ въ нашемъ текстѣ, онѣ читаются въ текстѣ Метохиты, который дословно приводитъ весь этотъ пунктъ до заключительныхъ словъ. За исключеніемъ этихъ словъ и отчасти пунктуаціи, во всемъ остальномъ текстъ Метохиты совершенно согласенъ съ нашимъ. У Векка цитуется лишь часть этого пункта, начиная со словь «ибо не общая сущность» и кончая словами «наблюдаемыя въ немъ свойства». Въ чтеніи этихъ словъ у Векка нѣтъ никакой разности сравнительно съ нашимъ текстомъ.
[32] Этотъ пунктъ буквально-сходно приводится у Метохиты; а Веккъ беретъ изъ него лишь нѣсколько словъ.
[33] ἀπαγορεύεται, у Метохиты: ἀπηγορευσε. За исключеніемъ этого слова, весь этотъ пунктъ у Метохиты приводится совершенно согласно съ нашимъ текстомъ. Веккъ приводитъ лишь первую его половину и то съ опущеніемъ нѣсколькихъ словъ.
[34] Весь этотъ пунктъ, за исключеніемъ знаковъ препинанія, приводится у Метохиты совершенно согласно съ нашимъ текстомъ. Веккъ, цитуетъ, и то не дословно, лишь первую половину.
[35] У Метохиты и этотъ пунктъ приводится въ полномъ составѣ и, за исключеніемъ пунктуаціи, совершенно согласно съ нашимъ текстомъ. У Векка онъ приводится лишь въ извлеченіи.
[36] Въ нашемъ текстѣ πνευματικὰς παραδόσεις а у Метохиты: πατρικὰς παραδόσεις. Мы удерживаемъ послѣднее чтеніе, какъ болѣе согласное съ обычной богословской терминологіей.
[37] У Метохиты, за исключеніемъ указаннаго слова, весь этотъ пунктъ читается вполнѣ согласно съ нашимъ текстомъ.

Источникъ: [Проф. И. Е. Троицкій.] Къ исторіи споровъ по вопросу объ исхожденіи Святаго Духа. // Христіанское чтеніе, издаваемое при Санктпетербургской Духовной Академіи. 1889. Часть первая. — СПб.: Типографія Ѳ. Елеонскаго и К°, 1889. — С. 345-366.
 

Григорій II Кипрскій (въ мірѣ Георгій), патріархъ Константинопольскій съ 1283 по 1289 гг. Он велъ борьбу со сторонниками церковной уніи съ Римомъ, во главѣ которыхъ стоялъ низложенный патріархъ Іоаннъ Веккъ. Въ полемикѣ съ Веккомъ Г. оказался слабѣе послѣдняго и повредилъ себѣ тѣмъ, что, желая поразить уніатовъ и католическое ученіе объ исхожденіи Святаго Духа отъ Отца и Сына, отвергъ и православное толкованіе формулы: Духъ Святый исходитъ отъ Отца черезъ Сына, толкованіе, которое впослѣдствіи принято было православными защитниками вѣры на Фераро-Флорентійскомъ соборѣ. Возбудивъ противъ себя большое недовольство, Г. вынужденъ былъ отказаться отъ патріаршей каѳедры. Полемическіе труды Г., напечатанные въ патрологіи Миня (т. 142) и переведенные на русскій языкъ проф. И. Е. Троицкимъ (ХЧ. 1870 и 1889), очень выжны для характеристики религіознаго движенія въ XIII в. Историческій интересъ представляетъ его автобіографія, переписка и похвала св. Евѳимію (рус. переводъ въ 1889).

См. А. Лебедевъ. Историческіе очерки состоянія византійско-восточной Церкви отъ конца XI до половины XV в. М., 1902.